В старину, в далекую старину, из местности под названием Хамша один за другим стали исчезать правители этой земли — амбани. А надо сказать, что амбаня выбирали из самых знатных нойонов. Только выберут, только великий хан провозгласит его амбанем, только приедет новый правитель на место, как на следующий день скачет гонец из пределов Хамши с вестью об исчезновении очередного амбаня. Вот уже и нойонов стало не хватать. Тогда хан вызвал во дворец одного простого торговца и говорит ему:

— Придется тебе стать амбанем местности Хамша.

— Да как же я справлюсь?! — взмолился торговец.

— Это мое последнее слово, — еще строже сказал хан. Ничего не оставалось торговцу, как согласиться.

— Ладно, — вздохнул он, — что поделаешь. Если нельзя ослушаться ханского повеления, придется подчиниться. Но прошу прислушаться и к моим просьбам. Первая из них будет такая: провозгласите меня Грозным Черным амбанем местности Хамша. Только с таким величественным именем я могу спокойно отправиться в далекие земли. Но для этого выполните вторую мою просьбу: пусть меня проводят туда три тысячи всадников, чтобы следом за мной поднималась столбом красная пыль от земли до неба. А чтобы люди за три дня знали о моем приближении, чтобы они, сойдя с дороги и сняв шапки, кланялись мне, — выполните и третью просьбу: пошлите впереди тридцать лучших глашатаев.

Выполнил хан все три пожелания простого торговца. И через три дня тронулся новый правитель в путь-дорогу в сопровождении трех тысяч всадников. А глашатаи давным-давно впереди скачут, народ оповещают: «Грозный Черный амбань едет править провинцией Хамша! Прочь с дороги! — не то потопчут вас кони доблестных всадников нового правителя. Шапки долой! — не то воины снимут их вместе с вашими головами».

Дивятся люди, толкуя между собой: «Вовек не бывало у нас такого важного правителя, как Грозный Черный амбань! Разве такой позволит похитить себя?»

А торговец ехал, ехал и говорит своим спутникам:

— Поезжайте дальше, не задерживайтесь, а я заверну к своему старому знакомцу. Не хотелось бы мне пугать его семью ни своим новым титулом, ни своим грозным именем. Пусть я для них останусь прежним торговцем.

Свернул он с дороги на узкую тропу и в скором времени добрался до маленького селения, в котором частенько останавливался под кровом одного гостеприимного дома. Обрадовались ему хозяева, но и печали своей не стали скрывать.

— Родился у нас младенец, — говорят они гостью. — Радоваться бы надо, но ребенок вот уже неделю заходится в беспрестанном плаче. Мы не знаем, что и делать.

Переступил торговец порог дома, и младенец смолк, задышал ровно-ровно и впервые уснул спокойным сном.

Вот попил гость чаю, поговорил с хозяином о разных разностях и прощаться стал, сославшись на неотложные дела. Только захлопнулась за ним дверь, как проснулся ребенок и заревел пуще прежнего.

Кинулись хозяева вслед за торговцем.

— Сделай милость, — говорят, — переночуй у нас. Мы хоть немного отдохнем. Ребенок-то, оказывается, только при тебе не плачет.

Грешно отказывать добрым да открытым людям. И остался торговец ночевать.

Вот захотелось ему среди ночи свежим воздухом подышать. Подошел он к двери. А надо вам сказать, что в этом селении двери на ночь еловыми колышками подпирали. Эту самую подпорку и прихватил с собой торговец, выйдя на улицу.

Присел он на крылечко, а подпорку рядом положил. Задумался бывший торговец, глядя на звезды, о своей странной судьбе, о своем теперешнем могуществе да величии и о полной беспомощности своей предугадать будущее. Вдруг слышит рядом с собой чье-то надсадное сопение и голос: «Сегодня к нам заходить нельзя. У нас гостит Грозный Черный амбань».

Огляделся торговец — никого рядом нет, только подпорка от двери, казалось бы, подпрыгивает да перекатывается по крылечку.

— Неужто это ты разговариваешь? — удивился торговец.

— Кроме меня — некому, — отвечает подпорка.

— Да разве вещи могут говорить? — спрашивает ее торговец.

— Смотря какие вещи, — отвечает подпорка. — Однажды небесные дети, спустившись на землю вместе со мной, заигрались и забыли меня в этом селении. Лежала я три года то под дождем, то под снегом, пока нынешний хозяин не подобрал меня, не принес к себе в дом и не нашел мне дела.

— Кого же ты не пускаешь в дом, с кем столь грозно разговариваешь, упоминая мой высокий сан? — полюбопытствовал он.

— Я говорила с духом здешнего Гнилого озера. Он похищает детей из этого селения. Только имя Грозного Черного амбаня отпугнуло его сегодня от нашего дома.

— А ты знаешь, как спасти младенца? — полюбопытствовал торговец.

— Небесным вещам все ведомо о вещах земных, — молвила подпорка. — Перво-наперво надо высушить Гнилое озеро, для этого хватит шестидесяти возов известнякового камня. Если известь разом вывалить в озеро, то оно вскипит, запенится, и белый туман с черным дымом заволокут небо. Ни капли воды не останется в Гнилом озере, и тогда со дна его выползет поганая черепаха, под панцирем которой и нашел пристанище болотный дух, похищающий детей.

— Будь мне помощницей и попутчицей, — попросил торговец еловую подпорку от дверей.

— Если хозяин отпустит, то пойду с тобой на край света, — согласилась подпорка.

На другое утро проснулись хозяева отдохнувшие, подобревшие и говорят:

— Семь ночей мы не смыкали глаз. Спасибо вам, дорогой гость, за ваш вещий приход к нам, за то, что дитя наше до сих пор спит — не просыпается, сил набирается. Не смеем вас больше задерживать.

— Я нашел след злодея, который мешает вашему покою, — говорит им гость. — Подгоните к озеру шестьдесят подвод, груженных известняком.

Собрались люди селения и сделали все, что сказал им торговец.